А. А. Фет - Сон поручика Лосева

Nemesis. Muette encore! Elle n'est pas
des notres: elle appartient aux autres
aurres puissances.

Byron. "Manfred"

* Немезида. Все еще молчит. Она не наша:
она принадлежит к другим силам.
Байрон. Манфред (франц.)

1

Мне не спалось. Томителен и жгуч
Был темный воздух, словно в устьях печки.
Но всё я думал: сколько хочешь мучь
Бессонница, а не зажгу я свечки.
Из ставень в стену падал лунный луч,
В резные прорываяся сердечки
И шевелясь, как будто ожило
На люстре всё трехгранное стекло,

2

Вся зала. В зале мне пришлось с походу
Спать в качестве служащего лица.
Любя в домашних комнатах свободу,
Хозяин в них не допускал жильца
И, указав мне залу по отводу,
Просил ходить с парадного крыльца.
Я очень рад был этой благодати
И поместился на складной кровати.

3

Не много в Дерпте есть таких домов,
Где веет жизнью средневековою,
Как наш. И я, признаться был готов
Своею даже хвастаться судьбою.
Не выношу я низких потолков,
А тут как купол своды надо мною,
Кольчуги, шлемы, ветхие портреты
И всякие ожившие предметы.

4

Но ко всему привыкнешь. Я привык
К немного строгой сумрачной картине.
Хозяин мой, уживчивый старик,
Жил вдалеке, на новой половине.
Всё в доме было тихо. Мой денщик
В передней спал, забыв о господине.
Я был один. Мне было душно, жарко,
И стекла люстры разгорались ярко.

5

Пора была глухая. Все легли
Давно на отдых. Улицы пустели.
Два-три студента под окном прошли
И "Gaudeamus igitur" пропели,
Потом опять всё замерло вдали,
Один лишь я томился на постели.
Недвижный взор мой, словно очарован,
К блестящим стеклам люстры был прикован.

6

На ратуше в одиннадцатый раз
Дрогнула медь уклончиво и туго.
Ночь стала так тиха, что каждый час
Звучал как голос нового испуга.
Гляжу на люстру. Свет ее не гас,
А ярче стал средь радужного круга.
Круг этот рос в глазах моих - и зала
Вся пламенем лазурным засияла.

7

О ужас! В блеске трепетных лучей
Всё желтые скелеты шевелятся,
Без глаз, без щек, без носа, без ушей,
И скалят зубы, и ко мне толпятся.
"Прочь, прочь! Не нужно мне таких гостей!
Ни шагу ближе! Буду защищаться...
Я вот как вас!" Ударом полновесным
По призракам махнул я бестелесным.

8

Но вот иные лица. Что за взгляд!
В нем жизни блеск и неподвижность смерти.
Арапы, трубочисты - и наряд
Какой-то пестрый, дикий. Что за черти?
"У нас сегодня праздник, маскарад,-
Сказал один преловкий,- но, поверьте,
Мы вежливы, хотя и беспокоим.
Не спится вам, так мы здесь бал устроим.

9

Эй! живо там, проклятые! Позвать
Сюда оркестр, да вынесть фортепьяны.
Светло и так достаточно". Я глядь
Вдоль стен под своды: пальмы да бананы!..
И виноград под ними наклонять
Стал злак ветвей. По всем углам фонтаны;
В них радуга и пляшет и смеется.
Таких балов вам видеть не придется.

10

Но я подумал: "Если не умру
До завтрашнего дня, что может статься,
То выкину им штуку поутру:
Пусть будут немцы надо мной смеяться,
Пусть их смеются, но не по нутру
Мне с господами этими встречаться,
И этот бал мне вовсе не потребен,-
Пусть батюшка здесь отпоет молебен".

11

Как завопили все: "За что же гнать
Вы нас хотите? Без того мы нищи!
Наш бедный клуб! Ужели притеснять
Нас станете вы в нашем же жилище?"
-"Дом разве ваш?"- "Да, ночью. Днем мы спать
Уходим на старинное кладбище.
Приказывайте,- всё, что вам угодно,
Мы в точности исполним благородно.

12

Хотите славы?- слава затрубит
Про Лосева поручика повсюду.
Здоровья?- врач наш так вас закалит,
Что плюйте и на зной и на простуду.
Богатства?- вечно кошелек набит
Ваш будет. Денег натаскаем груду.
Неси сундук!" Раскрыли - ярче солнца!
Всё золотые, весом в три червонца.

13

"Что, мало, что ли? Эти вороха
Мы просим вас считать ничтожной платой".
Смотрю - кой черт? Да что за чепуха?
А, впрочем, что ж? Они народ богатый.
Взяло раздумье. Долго ль до греха!
Ведь соблазнят. Уж род такой проклятый.
Брать иль не брать? Возьму,- чего я трушу?
Ведь не контракт, не продаю им душу.

14

Так, стало быть, всё это забирать!
Но от кого я вдруг разбогатею?
О, что б сказала ты, кого назвать
При этих грешных помыслах не смею?
Ты, дней моих минувших благодать,
Тень, пред которой я благоговею,
Хотя бы ты мой разум озарила!
Но ты давно, безгрешная, почила.

15

"Вам нужно посоветоваться? что ж,
И это можно. Мы на всё артисты.
Нам к ней нельзя, наш брат туда не вхож;
Там страшно,- ведь и мы не атеисты;
Зато живых мы ставим не во грош.
Вы, например, кажись, не больно чисты.
Мы вам покажем то, что видим сами,
Хоть с ужасом, духовными очами".

16

"Вон, вон отсюда!" - крикнул старший. Вдруг
Исчезли все, юркнув в одно мгновенье,
И до меня донесся светлый звук,
Как утреннего жаворонка пенье,
Да шорох шелка. Ты ли это, друг?
Постой, прости невольное смущенье!
Всё это сон, какой-то бред напрасный.
Так, так, я сплю и вижу сон прекрасный!

17

О нет, не сон и не обман пустой!
Ты воскресила сердца злую муку.
Как ты бледна, как лик печален твой!
И мне она, подняв тихонько руку,
"Утишь порыв души твоей больной", -
Сказала кротко. Сладостному звуку
Ее речей внимая с умиленьем,
Пред светлым весь я трепетал виденьем.

18

"Мой путь окончен. Ты еще живешь,
Еще любви в груди твоей так много,
Но если смело, честно ты пойдешь,
Еще светла перед тобой дорога.
Тоской о прошлом только ты убьешь
Те силы, что даны тебе от бога.
Бесплотный дух, к земному не ревнуя,
Не для себя уже тебя люблю я.

19

Ты помнишь ли на юге тень ветвей
И свет пруда, подобный блеску стали,
Беседку, стол, скамью в конце аллей?..
Цветущих лип вершины трепетали,
Ты мне читал "Онегина". Смелей
Дышала грудь твоя, глаза блистали.
Полудитя, сестра моя влетела,
Как бабочка, и рядом с нами села.

20

"А счастье было,- говорил поэт,-
Возможно так и близко". Ты ответил
Ему едва заметным вздохом. Нет!
Нет, никогда твой взор так не был светел.
И по щеке у Вари свежий след
Слезы прошел. Но ты - ты не заметил...
Да! счастья было в этот миг так много,
Что страшно больше и просить у бога.

21

С какой тоской боролась жизнь моя
Со дня разлуки - от тебя не скрою.
Перед кончиной лишь узнала я,
Как нежно ты любим моей сестрою.
В безвестной грусти слезы затая,
Она томится робкою душою.
Но час настал. Ее ты скоро встретишь -
И в этот раз, поверь, уже заметишь.

22

А этого,- и нежный звук речей,
Я слышу, перешел в оттенок строгий,-
Хоть собственную душу пожалей
И грешного сокровища не трогай,
Уйди от них - и не забудь: смелей
Ступай вперед открытою дорогой.
Прощай, прощай!"- И вкруг моей постели
Опять толпой запрыгали, запели.

23

Проворно каждый подбежит и мне
Трескучих звезд в лицо пригоршню бросит.
Как мелкий иней светятся оне,
Колеблются - и ветер их разносит.
Но бросят горсть - и я опять в огне,
И нет конца, никто их не упросит.
Шумят, хохочут, едкой злобы полны,
И зашатались сами, словно волны.

24

Вот приутихли. Но во мглу понес
Челнок меня, и стала мучить качка.
И вижу я: с любовью лижет нос
Мне белая какая-то собачка.
Уж тут не помню. Утро занялось,
И говорят, что у меня горячка
Была дней шесть. Оправившись помалу,
Я съехал - и чертям оставил залу.

1856